Двойное преступление на линии Мажино. Французский - Страница 89

— Хорошо, месье Кониатис,— сказала она.

Он расхохотался.

— Не могу же я называть тебя «дорогой», раз ты мой шеф,— проворчала она.

— До чего же ты очаровательна! Стоит тебе надуться — и я готов проглотить тебя целиком.

Он заключил ее в железные объятия, но она решила поиграть с ним. Просторная, мягкая, как пух, кровать превратилась в поле сражения недорослей, дождавшихся каникул. Простыни и одеяла перекочевали на ковер. Совершенно не стесняясь своей наготы, они резвились, как парочка бесшабашных детей природы, задирающих друг друга на полянке, тискающих и кусающих друга друга, чтобы, почувствовав легкую боль, еще острее осознать радость жизни.

Завтрак был проглочен в постели, в комнате Кониатиса. Этому предшествовал традиционный тактичный ход Кониатиса:

— Может быть, ты предпочитаешь позавтракать у себя?

— Нет, почему же? Я отвечаю за себя сама. Если ты не боишься за свою репутацию, я останусь у тебя.

— Как раз наоборот,— беззаботно рассмеялся он.— Твое присутствие у меня в постели пойдет моей репутации на пользу.

— Не притворяйся! Как будто отыщется хоть одна женщина, которой не польстило бы демонстрировать любовную связь с тобой!

— Если ты и дальше будешь льстить мне,— отозвался он,— я превращусь в еще большего притворщика.

Он надавил на кнопку вызова коридорного. Моник вскочила, облачилась в свою не слишком целомудренную ночную рубашку, чтобы не выставлять напоказ лишнего, и снова спряталась под одеяло.

Ближе к 11 часам Моник упорхнула к себе. Немного погодя, снежая после принятого душа, она объявила о желании прогуляться по берегу моря. Ввиду ветреной, пасмурной погоды из шкафов была извлечена вся теплая одежда.

Пляж был почти безлюден. Лишь немногие энтузиасты, до глаз закутанные в свитера и плащи, осмеливались противостоять зимнему ветру, налетавшему со стороны моря. На растревоженной сине-зеленой воде то и дело вскипали белые гребни.

Они доплелись до конца набережной, затем развернулись и двинулись в обратном направлении. Кое-где громадные валуны были полузасыпаны нанесенным непогодой песком.

— В пять часов,— объявил Кониатис,— мы зайдем выпить к моему приятелю, живущему здесь, в Туржевилле. Предстоит деловая встреча с одним субъектом. Если ты не расположена встречаться с незнакомыми людьми, можешь подождать меня в отеле.

— Об этом не может быть и речи! Ты будешь до такой степени бояться потерять меня, что это может повредить делу. Если меня ждет место твоей секретарши, то я должна следить, чтобы деньги текли к тебе рекой. Интересы моего патрона — мои интересы, ведь так?

Она засмеялась. Холодный ветер горячил ей щеки и трепал пряди белокурых волос. Она с изумлением почувствовала, что счастлива.

Глава VIII

В понедельник в 2 часа пополудни «ягуар» Кониатиса затормозил у дома 172-бис на улице Рейнуар. Моник с чемоданчиком в руках вышла из машины и послала воздушный поцелуй Кониатису, оставшемуся за рулем. «Ягуар» с ревом сорвался с места и исчез за углом.

Коплана не оказалось дома. Но спустя три четверти часа он уже стоял перед дверью Моник.

— Кто там? — послышался ее голос.

— Франсис.

Дверь отворилась, и она появилась перед ним босая, облаченная лишь в черные трусики и лифчик.

— Входите,— посторонилась она.

— Я не помешаю?

— Нисколько. Я просто переодевалась. Еще минута — и я в вашем распоряжении.

Нимало не смущаясь, она надела светло-голубое платьице, чулки и туфельки на высоченных каблуках. Коплан молча наблюдал за ней. Она изменилась. Взгляд ее обрел еще большую ясность, кожа — еще большую свежесть, движения — небывалую легкость. Она посмотрела на него, и ее разобрал смех.

— Можете сесть! — воскликнула она.— Виски?

— Нет, спасибо.

Он развалился в кресле и закурил «Житан». Она устроилась напротив него на диване.

— Прекрасный уик-энд, не так ли? — проговорил Коплан.— Вы в отличной форме.

— Выше всяких похвал,— подтвердила она, спокойно закуривая свой «Кент».— Казино, прогулки, бесподобная еда, «Ягуар» и небольшой подарок. Словом, роскошная жизнь!

Она встала, чтобы похвастаться жемчужным колье.

— Кониатис привез его мне из Цюриха!

— Браво! Могу себе представить, что уик-энд доставил несколько приятных минут и ему.

— Ему больше, чем мне, так как ему удалось совместить приятное с полезным. В Довилле у него были дела. Кроме того, мне предложено стать его личным секретарем.

— Минуточку, минуточку, не все сразу. Прошу подробного отчета о событиях в хронологическом порядке.

Она втянула в легкие порядочную порцию дыма.

— Мы выехали из Парижа в шесть вечера…— начала она. Затем, демонстрируя удивительную память и безупречное чутье относительно того, чем можно и чем нельзя пренебречь, она рассказала о событиях всех трех дней, проведенных с Кониатисом в Довилле.

Коплан выслушал ее, не шелохнувшись. Дождавшись конца повествования, он вынул из кармана блокнот:

— Повторите все имена.

Она подчинилась, сопроводив перечисление ценными ремарками. Коплан захлопнул блокнот и задумчиво покачал головой.

— Остается поздравить вас,— резюмировал он.— У меня нет слов.

— Я говорила только о конкретном,— сказала она.— Имена, факты. Вас интересует именно это?

— Именно это.

— Теперь, может быть, кое-какие личные впечатления?

— Разумеется! Это не менее важно.

— Заранее предупреждаю, что это субъективные оценки, не более. Если хотите, просто пришедшие в голову мысли.